Над зданием Выставочного центра «Мята» развернулась ночь. Сквозь стеклянную крышу шестого павильона можно было бы даже разглядеть звезды на небе, но чертовы городские огни не позволяли этого сделать. Женя сидел на полу павильона, смотрел на крышу и думал, как здорово было бы сейчас оказаться где-нибудь в глухой деревне на севере. Питер — красивый город, Женя его любил, но звездного неба из детства ему все же не хватало.

Да и устал он просто от всей этой городской суеты. Только вернулся из командировки в Москву, как сразу потащился на «объект» помогать с завершением работ. А ведь ему уже перевалило за пятьдесят. Сидел бы сейчас на лавочке, смотрел на звезды да дымил бы самокруткой. Но вместо этого у него только пакетик с мармеладками. Курить он бросил, ведь зрелому мужчине, ведущему свой бизнес в Северной столице, сигарета не к лицу. Во всяком случае, так говорит его зам Катерина. По его же мнению, раз он «бизнесмен» и «большой начальник», то и полевую работу должен сваливать на подчиненных. Мнение мнением, но он так делать не умел.

Его компания занималась организацией пространств для всяких выставок и форумов. «Скажите, что вы хотите продемонстрировать, а мы сделаем так, чтобы это увидело максимальное количество людей в самых комфортных условиях», — стандартная, бессмысленная бизнес-реплика, которой Женя пользовался довольно часто. Наверное, он всё же не хотел быть начальником, а потому и не мог спихивать работу на других. Вот и сегодня он предпочел отпустить почти всю команду, трудившуюся над выставкой в шестом павильоне, и закончить всё только с Ильей и Толиком. Сейчас он как раз ждал их и представителя организаторов выставки. Где-то в ближайшем коридоре слышались звуки шагов.

Почти всю работу в шестом павильоне уже закончили, а Женя в ней совсем не участвовал. Этот контракт они заключили, когда он уже был в Москве и работал над другим проектом со второй командой. Катерина справилась блестяще, без его помощи и наставлений. Но сейчас он всё же хотел узнать, с кем и над чем они тут работают. Он, конечно, поверхностно пробежался по бумагам, выслушал речь Катерины и имел общее представление о выставке. Но, несмотря на это, оказавшись здесь, смотреть сам ничего не стал. Лучше пусть ему всё расскажет представитель организаторов. Так он сможет погрузиться в вопрос не как профессионал, а как зритель и, возможно, заметит какие-то проблемы.

Женя закинул очередную мармеладку в рот, когда звук шагов затих прямо возле него. Он поднял голову. Рядом стояла низенькая, чуть полноватая девушка лет тридцати. На ней красовалась безупречная белая блузка и брюки с идеальными стрелками. По-детски милое лицо, окутанное аккуратной копной тугих темных кудряшек, застыло в легком неодобрении. Превосходное владение мимикой, превосходный внешний вид и превосходное ведение своей работы. Стремление к совершенству — это то, в чем никто не мог тягаться с Вероникой, администратором шестого павильона.

— Добрый вечер, Евгений Васильевич, — не упустила она приветствие. — Ну что вы, как маленький, расселись на полу? — продолжила укоризненно.
— А ты считай, что я экспонат, Вероничка, — улыбнулся он ей. — Человек Прошловековой, так сказать. А то вон тут каких высоких технологий наставили в павильоне. Всякие искусственные нейроны и интеллектуальные сети.

Вероника невольно улыбнулась. Женя знал, что ей нравятся его глупые шутки, и это было то немногое, что он мог сделать для человека, так помешанного на самоконтроле.

— Что? Я что-то не так сказал? — изобразил он удивление. — Слова, что ли, местами перепутал? Ну, прости старика!
— Евгений Васильевич, мне ли не знать, что на самом деле вы разбираетесь во всех этих технологиях. — Она спрятала улыбку, но теплота в глазах осталась. — И ничего вы не старик. Но с пола встаньте, а то простудитесь.

Женя поднялся, сделал вид, что отряхиваю свой деловой костюм от пыли, и протянул пакетик с мармеладом Веронике.

— Мармеладку?

Где-то звякнул служебный лифт, заскрежетали двери, после чего послышался скрип колес.

— Пожалуй, я откажусь, Евгений Васильевич. Кажется, к вам приближается работа. Я пойду к себе в кабинет. Сообщите, когда закончите.

Она быстро удалилась, а Женя стал ждать.

Шестой павильон был разделен на семь областей, каждая из которых обнесена временными стенами, кроме седьмой, центральной, где располагался большой квадратный подиум для выступления организаторов выставки. Именно здесь Женя и сидел на полу, прислонившись к подиуму спиной, пока Вероника его не подняла. Вскоре показались Илья с Толиком, волочившие за собой тележки, груженные высокими прямоугольными коробками. Перед ними шла молоденькая блондинка с короткой стрижкой, в черных джинсах и в разноцветной толстовке поверх футболки с принтом. Видимо, это и был представитель организаторов выставки. Толик, завидев Женю, стал махать рукой.

Илья невысокий, плотный, и Толик, полная его противоположность, оба, одетые в фирменные рабочие комбинезоны, были обычными грузчиками, которые давно работали на Женю. Совершенно разные по характеру ребята: Илья вспыльчивый, но веселый, а Толик глуповат, но добр. Команда давно звала их «двое из ларца», не в обиду, а потому что они больше походили на родных братьев, чем любые другие родные братья. Вот они подкатили свои тележки, оставили их и пошли пожимать руку Жене. Толик даже приобнял. Да, давно не виделись.

— Ну чего, Жень? Как оно там? — спросил Илья.
— Да все закончили раньше срока, — ответил Женя. — Вот я и вернулся сегодня. Не расскажете, почему мы работаем над выставкой ночью?
— Ну тут это… Вопрос секретности, — ответил Илья. — Выставка уже завтра, но кое-что по просьбе клиента мы должны установить непосредственно перед ней. Вот.
— Лучше бы, Евгений, вы домой поехали отдыхать, — сказал добрый Толик.
— Не до отдыха сейчас, Толик, — Женя кивнул в сторону девушки. — А ну, господа, где ваши джентльменские манеры? Не хотите представить барышню?
— Ой, простите! — засуетился Толик. — Это Катенька. Катенька, это Евгений Васильевич.

Катенька, которой на вид было от силы лет восемнадцать, наблюдала за всей этой сценой с любопытством. Принт на её футболке гласил: «В будущем историю будут изучать по мемам», а над текстом красовался портрет «Гарольда, скрывающего боль».

— Приятно познакомиться! — протянула Жене руку Катенька. — Можно Катерина или просто Катя.
— Оу… Какое совпадение. Моего зама тоже зовут Катерина, — протянул руку в ответ Женя. — Ну, вы, должно быть, в курсе. Поэтому пусть будет просто Катя. А вы можете звать меня просто Женя. А просто Толик уже перестанет говорить своё «сложно Евгений».
— Хорошо, Ев… — начал Толик, но Илья ткнул его кулаком в бок. — Женя, — закончил Толик.
— Ладно, Толик, хватай телегу и дуй в шестую секцию, — сказал Илья. — А я свою в третью покатил.
— Можно мы с тобой, Илья? — спросила Катя.
— Вы тут хозяйка всего этого добра, вам и решать, куда идти на выставке, — ответил Илья.
— Вы… Ты же не против, Женя? — улыбнувшись, спросила она.
— Как раз хотел посмотреть, чем вы тут вообще занимаетесь. Мармеладку?

Илья аккуратно спустил свою коробку с тележки ровно в центре помещения, на специально обозначенном для этого месте. Коробка была высокой, в рост человека, впрочем, судя по габаритам, человек в ней действительно мог поместиться. Помещение, где они находились, было временным, построенным специально для выставки. Внешнее его убранство напоминало библиотеку. Вдоль стен стояли стеллажи с книгами, а вокруг центра находились несколько мягких кресел.

— И что это за комната? — спросил Женя, разглядывая полки с книгами.
— Спасибо, Илья, можешь идти, дальше мы тут сами, — сказала Катя и повернулась к Жене. — Как, что за комната? Конечно же, библиотека.

Илья махнул рукой Жене и покатил опустевшую тележку прочь.

— Это я вижу. Но что в ней особенного? — Женя взял книгу с полки и открыл её на случайной странице. «Она отвернулась в сторону, чтобы он не смог прочитать ложь на её лице», — гласили верхние строчки.
— Ты же знаешь, что мы тут выставляем? — Катя тоже взяла книгу в руку, но открывать не стала. На обложке красовался какой-то пижон с розовыми волосами. — Если говорить конкретно об этой экспозиции, то все эти книги были написаны ИИ.
— Что, прям все? — удивился Женя. — И это что-то осмысленное? Или я найду единорогов в военной хронике?
— А что плохого в единорогах? Они уместны в любой истории.
— Не могу с этим не согласиться, — улыбнулся Женя. Девушка ему определенно нравилась. Он положил книгу обратно на полку. — А в коробке у вас что? Холодильник?
— О! А это самое интересное! — просияла Катя. — Давай я покажу!

Катя извлекла откуда-то складной нож и срезала стяжки на коробке, после чего сняла несколько хитрых картонных зажимов и, открыв коробку как шкафчик, стащила ее с предмета внутри. А внутри оказался большой параллелепипед, сделанный, казалось, из цельного куска стекла, он, в свою очередь, стоял на ящике из металла, выкрашенного в белый, который едва доходил Жене до колен. Судя по внешнему виду, Женя решил, что это какое-то устройство. Вроде кулера для воды, вот только всё было квадратное и никакой воды.

— Да, мимо такого холодильника ночью лучше не ходить, — почесал затылок Женя. — Всю еду видно будет, лишний соблазн только.
— Можешь считать, что это телевизор, если тебе удобнее оперировать бытовыми приборами, — заявила Катя. — Ладно, давай я расскажу немного о нашей работе и о себе, чтобы закрыть лишние вопросы.

Выставка организована Леонидом Архиповым, он, как сейчас принято говорить, нейрохудожник, но сам он себя считает специалистом по ИИ. На самом деле подготовку материалов для выставки начинало всего семь специалистов по ИИ, собственная команда Леонида. Каждый из них силен в своем направлении, и только Леонид разбирается во всем.

— Видимо, он твой кумир?
— Для меня это отличная возможность роста.
— А куда делись остальные художники?
— Всё по порядку, не перебивай.

Когда они только объявили о работе над выставкой, с ними неожиданно связалась одна японская фирма. Представитель этой компании предложил Леониду и его команде некоторые передовые технологии. Они ещё не вышли на рынок, и компания посчитала, что такие талантливые и известные художники смогут пропиарить их новейшие устройства на своей выставке. Ребята согласились, потому что предложенное ими было действительно очень крутым. В частности, вот это устройство, что вы назвали холодильником. Но самым главным, конечно, был ИИ, аналогов которому все еще нет в мире. Это был прекрасный шанс, и Леонид с командой взялись за работу. Отвечая на твой вопрос, остальные художники постепенно покинули проект, считая его слишком сложным и дорогим.

Вот тут и появляюсь я. Мне действительно нравится, что удавалось создавать команде Леонида. Я к такому только стремлюсь. Леониду после ухода нескольких членов команды пришлось искать помощника, и я с радостью ухватилась за это. Я тоже увлекаюсь нейроискусством и хочу учиться только у лучших.

— Значит, им предложили крутые технологии, которые могли сделать их еще известнее, а они разбежались. — Женя обходил устройство кругом и рассматривал его. — Звучит странно… Уж не захотел ли этот твой Лёня забрать все лавры себе?
— Леонид Петрович — честнейший человек. — Сложила руки на груди Катя. — Он бы так никогда не поступил.
— Видел я его выступления. Он шоумен, такие никогда не бывают честными. Где сейчас остальные художники?
— Я не знаю. Они залегли на дно, ушли в тень, пропали с радаров. В общем, не показываются на публике, — раздраженно сказала Катя.
— Прости, я не хочу обидеть тебя своими замечаниями. Просто ты еще очень юна, а я давно в бизнесе. Всякого дерьма повидал. Я просто хочу посоветовать не терять голову от того, что ты работаешь под руководством известного и талантливого человека. Будь осторожна и внимательна ко всему. Сегодня ты его верная помощница, а завтра он выкинет какую-то дичь и повесит на тебя долги всей компании.
— Ладно, приму к сведению, господин пожилой мудрец, — сухо ответила она, но постепенно на её лице вновь заиграла улыбка.
— Справедливо, ворчу, как дед старый. Ну давай, показывай, что эта штуковина умеет. Название-то у нее хоть есть?

Катя подошла и коснулась стекла. Где-то внизу под ним плавно загорелся белый свет, а внутри появилось объемное изображение золотистой, сияющей сферы, состоящей из сетки с шестигранными ячейками. Сфера медленно вращалась и слегка пульсировала.

— Приветствую вас! Задайте свой вопрос, — раздался мужской голос из устройства.
— Цельс, покажи мне корзинку с фруктами, — сказала Катя.

«Выполняю», ответило устройство, и шар внутри запульсировал быстрее, а потом схлопнулся. Крупными мазками, словно краской, внутри стекла стало образовываться изображение. Мазки становились всё меньше, прорабатывая детали, пока перед зрителями не образовалась корзина с фруктами. Женя обошёл стеклянный монолит по кругу, сначала в одну сторону, потом в другую, внимательно разглядывая объемное изображение корзины внутри. Казалось, что кто-то просто поместил настоящий натюрморт в цельный кусок стекла.

— Поразительно… — наконец отреагировал Женя. — Я видал всякие экраны и способы показа картинок, но такой вижу впервые. Можно смотреть под любым углом, ничего не искажается и не пропадает. Да, она и правда как настоящая.
— Цельс — это ИИ, который может много чего, в том числе создавать вот такие изображения, а эти голограны — просто шедевр технологической мысли, — просияла Катя, довольная тем, что смогла произвести впечатление на Женю.
— Как? Голограны?
— Да, так мы их называем.
— Изумительно…
— Хочешь попробовать?
— Хм-м-м. Чтобы мне у него попросить? — задумался Женя. — Даже не знаю… Цельс, а покажи мне, кто на свете всех милее, всех прекраснее и белее?
— Ты просто не можешь без шуток? — осуждающе зыркнула на него Катя.
— Выполняю, — отозвался «Цельс».
— Ну этот ИИ ведь такой умный, ему будет раз плюнуть решить эту задачку. Если там будет не Кейтлин Блэквуд, я сильно разочаруюсь.
— Это должна быть Дженна Коулман, — возразила Катя. — Ставлю сотку.
— Ставка принимается! — потер руки Женя.

Внутри стекла стала вырисовываться фигура женщины.

— Знаешь… На вид ты вроде мне в отцы годишься, но при этом совершенно не похож на людей своего поколения. — как-то грустно проговорила Катя.
— Я просто считаю, что настоящая старость наступает тогда, когда ты начинаешь жить прошлым. Может, мне и хотелось бы признать себя стариком и уйти на покой, но я не могу себе такого позволить. Вот и стараюсь оставаться частью сегодняшнего дня, а не своего поколения.

Образ женщины внутри стекла обретал детали, становился все четче с каждым штрихом Цельса. Красивые, правильные черты лица, чуть за тридцать, шатенка, тело покрывает воздушное белое платье. Женя не отрывал глаз от девушки в стекле.

— Что… это…? — хрипло пробормотал он.
— Что? — удивилась Катя его реакции. — Что-то не так?
— Что это за херня? — закричал Женя. — Это какой-то тупой розыгрыш?
— Женя, успокойся и объясни, что происходит?
— Это ты сделала? Как ты узнала!? — Женя взревел и кинулся к голограну, но Катя успела его перехватить и крепко вцепилась в него, прижавшись всем телом.
— Женя! Я не понимаю, что происходит! Объясни!

Девушка в стекле медленно подняла голову и расплылась в едкой улыбке. Женя смотрел, как загипнотизированный. Он не пытался вырваться. Катя уткнулась ему в грудь лицом и не видела, что происходит в стекле. А в нем девушка сменила улыбку на гримасу ужаса и боли. На ее белом платье стали проступать алые пятна, которые становились все больше, кровь пропитывала легкую ткань очень быстро. Женя приложил силу и отпихнул от себя Катю, после чего повернулся и упал на четвереньки. Катя еле удержала равновесие.

— Нет… Нет, нет… — бормотал Женя, уставившись в пол.

Катя осторожно подошла, присела рядом и аккуратно коснулась его плеча.

— Жень? Что… Что произошло?

Он молчал.

— Жень, я правда не понимаю, что происходит. Прости, если что-то не так, но я ничего такого не делала, во всяком случае, специально.
— Там… Моя покойная жена, — наконец выдал он. — И она страдает…
— Женечка, я не знаю, о чем ты говоришь, но там просто девушка в белом платье. Может быть, она просто похожа на неё? Или тебе показалось. Сам посмотри.

Женя выждал минуту, собираясь с мыслями, потом неуверенно опустился на колени и медленно повернул голову, чтобы посмотреть через плечо. В гологране действительно была незнакомая ему девушка. Да, тоже шатенка с похожей стрижкой, но черты лица совсем другие, да и глаза зеленые, а не карие. Женя поднялся и повернулся. Что это был? Может, он переутомился, и ему действительно нужно было ехать спать, а не переться ночью не пойми куда?

— Прости, Катя… — начал он. — Мне так стыдно за эту… истерику. Кажется, я переутомился.
— Ничего… Как я понимаю, твоя реакция… В общем, мне очень жаль, Жень. Никому бы не пожелала пережить такое горе.
— Всё в порядке. Это было давно. Но я думал, что справился с этим. Видимо, нужно показаться доктору. Прости еще раз…

«Жень…» — раздался голос Ильи. Женя обернулся, грузчик стоял на входе в комнату. Лицо его было бледным и испуганным, а в глазах, похоже, стояли слёзы.

— Жень… — голос его дрожал. — Там это… Толик…

Толик вкатил свою тележку в шестую секцию и разместил коробку там, где было отмечено. Толику было очень любопытно, что же внутри. Они привезли таких шесть штук, а он всё еще не видел их содержимого. Выставки уже завтра, но Толик не мог утерпеть. «Эх, была не была. Ну пусть ругают меня потом, это ничего. Катенька всё равно снимет этот картон сразу, как мы уйдем». Толик больше не мог сопротивляться своему любопытству.

Он достал строительный нож из кармана, срезал стяжки и какие-то непонятные картонные штуки, которые, похоже, удерживали коробку в целостности, а потом аккуратно стащил ее с того, что было внутри. Это оказалось загадочное нечто, сделанное из стекла. Толик коснулся его рукой, и внизу под стеклом загорелся свет. Внутри начало что-то происходить. Кажется, там строилась фигура человека. Женщины, полнотелой, знакомых очертаний. Фигура стала чётче, появилось больше деталей. Толик обомлел. Это была его покойная матушка.

Она улыбнулась ему и заговорила:

— Здравствуй, сыночек. Ну как ты тут без меня?
— Мамуль…
— Что-то ты совсем маму позабыл, — сделала она грустное лицо. — На могилку уже два года не приходил. А там всё сорняками поросло.
— Прости, мам, я…
— А ты знаешь, какие корни у них длиннющие? Прямо в гроб уже протянулись. Терзают они меня, сыночек, ой как терзают.
— Мам, я сейчас же поеду и вырву их!
— Ой, миленько, спасибо тебе. Только ехать никуда не надо. Я же вот она, здесь. Иди к маме, солнышко, дай я тебя обниму.
— Да, мамочка, я уже иду…

Женя склонился над телом Толика. Тот лежал на полу шестой секции в погребальном костюме. Волосы аккуратно расчесаны, на лице посмертный макияж, руки сложены на груди и перевязаны джутовым шнуром. Толик был ещё теплый, и совершенно непонятно, от чего он умер.

Илья тихо пускал слезы на стуле в углу комнаты. Толик был его лучшим другом, почти братом. Когда Илья нашёл его на полу, он растерялся, он не знал, что делать, и всё, что ему пришло в голову, это просить о помощи Женю. Женя знает, что делать. Женя всегда знает, что делать.

Катя сидела на полу возле входа. На ней лица не было. Похоже, она впервые видела покойника. Женя поднялся и обвел комнату взглядом. На стенах висели картины, выполненные в разных техниках живописи. Видимо, тоже созданные ИИ. Взгляд Жени упал на гологран. Он был включен, и в центре пульсировала золотистая сфера.

— Катя, нужно вызвать полицию. Толика определенно убили. Только не пойму, как им удалось его так быстро переодеть и сделать с ним вот это всё.

Шар в гологране вдруг запульсировал быстрее и схлопнулся. «Выполняю», — раздался голос «Цельса», и в стекле начало генерироваться изображение. Через несколько секунд Илья вскрикнул и зарыдал еще сильнее, вжавшись в стул. Внутри голограна появилась немецкая овчарка. Женя пристально вгляделся в собаку, а вдруг, потом по всему павильону раздался душераздирающий женский крик.

— Вероника! — воскликнул Женя и, подбежав к Илье, схватил его за шиворот. — А ну, хорош сопли распускать, бегом к Веронике!

Катя без лишних слов тут же вскочила, и они все вместе побежали.

Кабинет администратора находился в одном из служебных коридоров. Пока Женя, Илья и Катя бежали к нему, они продолжали слышать, как кричит Вероника. Она определенно была в своем кабинете. Оказавшись почти у двери, Женя закричал: «Вероника, держись! Мы уже рядом!» Он надеялся спугнуть нападающих, кем бы они ни были.

Дверь в кабинет была закрыта, и Женя, бежавший первым, с ходу попытался её распахнуть, но не преуспел в этом. Похоже, дверь была заперта на ключ.

— Илья! Помоги выбить дверь! — закричал Женя.

Но Илья не двигался. Он смотрел назад, туда, откуда они прибежали. Женя быстро проследил его взгляд. В дверях павильона стояла немецкая овчарка, похожая на ту из голограна. Катя вся напряглась и, похоже, приготовилась дать отпор псине. Женя не стал терять время и с разбегу приложился плечом к двери.

Овчарка кинулась вперёд, и Илья вскрикнул, после чего побежал по коридору. Собака погналась следом, не обращая внимания на Катю и Женю.

— Илья! — крикнула Катя.
— Оставь его! — Женя вновь приложился плечом к двери. — Уж… с собакой… как-нибудь разберётся… Уууххх…

Женя вновь ударил в дверь. Та затрещала, и верхние петли погнулись. Из образовавшейся щели донесся грубый мужской голос:

— Ты плохо себя вела сегодня. Что я говорил тебе насчет мальчиков? Тебя нужно наказать.
— Не-е-ет! — всхлипывала Вероника. — Денис… пожалуйста, я так больше не буду!

Раздался хлёсткий удар ремня о тело, и Вероника закричала, а Женя в этот момент вновь ударил плечом в дверь. Петли не выдержали, и Женя провалился в кабинет верхом на двери.

Илья бежал по коридору, который никак не кончался. Он хорошо его знал, коридор не мог быть таким длинным, но Илья даже не видел, куда бежит. Свет погас почти сразу, как началась погоня, и зажигался только в тех местах, где лампа оказывались у Ильи над головой. Яркая вспышка на пару секунд, и снова тьма, а потом новая вспышка. Словно кто-то фотографировал человека в момент его наибольшего страха.

Где-то за спиной Ильи гналась и рычала Лайма, его любимая Лайма. Они прожили вместе восемь лет, и всё у них было замечательно. Вот только Илью пронизывал ужас. Он знал, что Лаймы нет в живых уже два года, и это он виноват в её смерти. Всё дело в алкоголе. У Ильи были проблемы с ним. Раньше он часто уходил в запой и творил всякую дичь. Такую, например, как в тот вечер, когда он, уже третий день не просыхая, решил отправиться за новой порцией спиртного на машине. Он не знал, как так получилось. Может, Лайма пыталась его остановить? Ничего толком не соображающий, он не закрыл дверь квартиры, а оказавшись за рулем, не признал в лающей овчарке свою Лайму. Она так громко гавкала, это раздражало его, и он решил избавиться от надоедливой псины. Он её переехал.

Только утром, придя немного в себя и не обнаружив Лайму дома, он вспомнил, что ночью задавил какую-то собаку. В ужасе он выбежал на улицу босиком, в чем был, и вскоре нашел свою Лайму. Она уже окоченела. А теперь вернулась, чтобы отомстить своему убийце. Илья был в этом уверен.

Силы Ильи были на исходе, когда, после очередной вспышки, оказавшись в темноте, он почувствовал, что бежит по чему-то хрустящему. Потом это что-то проткнуло подошву кроссовки, и от дикой боли Илья споткнулся. В этот момент очередная лампа на потолке загорелась. Илья летел вперед и ощущал, что время стало течь медленнее. Он всё видел четко и ясно. Пол был устлан слоем битого стекла от бутылок. Зеленые, коричневые, прозрачные. Инстинктивно Илья выставил руки вперед, но инерция от бега была такой, что его все равно протащило по этому крошеву, как кусок мяса по терке.

Илья орал от боли раненым зверем. Стекла воткнулись в него везде, где только могли, разодрав одежду и кожу. Кровь сочилась из сотен ран, из щеки торчал большой осколок стекла, а мизинец на правой руке, похоже, и вовсе отсутствовал. Но Илья слышал рычание Лаймы, и теперь оно пугало его даже больше, чем все увечья. Обезумев от страха, он полз по стеклу что было сил, продолжая сдирать с себя кожу живьем, пока в какой-то момент пол не кончился, и Илья понял, что падает. Он летел в пропасть, а тусклый свет откуда-то сверху дал ему четкое представление, где он встретит свой конец. Дно этой пропасти было завалено сотнями тысяч пустых бутылок из-под алкоголя.

Прошло не больше двух секунд, прежде чем, не издав ни единого звука, Илья на полной скорости влетел в этот бутылочный океан. Послышался звон бьющегося стекла, короткий вскрик, и кровь брызнула во все стороны, после чего бутылки сомкнулись над головой Ильи, поглотив то, что от него осталось, целиком.

Женя и Катя сидели возле сжавшейся в комок Вероники. Ее белая блузка была порвана и вся в крови. На открытых участках кожи виднелись прямоугольные гематомы, а в некоторых местах и раны, похожие по форме на букву «П». Милое личико Вероники распухло, покрылось кровоподтеками, а один глаз заплыл. Она тихо скулила на полу, пытаясь сжаться как можно сильнее.

Они нашли её уже в таком состоянии. Когда Женя выбил дверь в комнате, уже никого не было, кроме Вероники. Всё, что ему удалось от нее добиться, это одно слово: «отчим». Женя встал и отошел к дверному проему, поманив за собой Катю. Та неуверенными шагами подошла. Глаза ее покраснели, видимо, в какой-то момент она не сдержала слез и пыталась их утереть. Её можно понять. Сначала Толик, а теперь Вероника. Для молодой девушки, не успевшей толком пожить, всё это было слишком.

— Женя, что здесь происходит? — дрожащим голосом зашептала она. — Я же слышала мужской голос, но куда он делся? Как такое возможно?
— Если верить Веронике, то это был её отчим, — начал Женя. — Когда-то она мне рассказывала о своем детстве и об отчиме, который бил ее ремнем за любую ерунду. За внешний вид, если он не был идеальным, за вещи, лежащие хоть чуть-чуть не на своих местах, за любой малейший интерес к другим мужчинам. Вот только её отчим умер больше десять лет назад. Так что отвечаю на твой вопрос о том, что тут происходит… Спроси своего начальника.
— Что!? А при чем тут он? — удивилась Катя.
— Тише, не надо так громко. Всё дело в гологранах. Сначала я увидел покойную жену в одном из них, а у другого мы нашли мёртвого Толика. Что он видел, неизвестно, но, зная Толика, могу предположить, что свою маму, которую похоронил пять лет назад, да так и не смог оправиться от этой потери. В том же гологране мы видели Лайму, это собака Ильи. Я хорошо её помню. Два года назад по пьяни он задавил её на машине. А теперь вспомни, как Цельс сгенерировал её изображение, команду ему никто не давал, но он сказал «Выполняю», так, словно всё же получил от кого-то эту команду.
— Хочешь сказать, что это был Леонид? А как же собака, которая погналась за Ильей?
— Я не знаю, что это за собака, мне было не до этого, я ее толком не разглядел. Вроде похожа на Лайму, но утверждать не буду. Если это обычная собака, то Илья с ней справится. — Что значит «обычная»?
— Потому что я не уверен, что она обычная. Из доказательств «необычности» происходящего у меня разве что человек, пропавший из запертой комнаты за секунду до того, как мы в ней оказались. И в этом человеке Вероника признала отчима.

Катя ненадолго задумалась, а потом ответила:

— Ну если так смотреть на ситуацию, то оборвавшие все контакты товарищи Леонида тоже странное происшествие. Но зачем ему всё это? Зачем ему какие-то грузчики и администратор павильона? — Понятия не имею. Даже предположить не могу, — ответил Женя.

Катя помолчала немного и неуверенно добавила:

— Жень… Тебе стоит знать кое-что. Леонид сейчас в этом здании.
— Где?
— На первом подземном этаже, в служебном помещении Н12. Во всяком случае, последний раз я видела его там. Нам выделили это помещение на время выставки для работы.

Женя выглянул в коридор, посмотрел в обе стороны, после чего достал телефон. Сети не было. Он собой и не надеялся это. Знал, что в этом павильоне очень плохая связь.

— Так, нам нужно вывести отсюда Веронику, ей нужен врач. Пойдем самым коротким путем на улицу. Там вызовем полицию и скорую.
— Но почему бы не пойти на пост охраны?
— Катя, тут повсюду камеры. Если охрана всё ещё не заметила труп Толика, то либо камеры не показывают ничего подозрительного, либо с охраной тоже что-то случилось, и я не хочу проверять, что. Да и выход на улицу ближе.
— Ладно. Об этом я не подумала.
— Давай поднимем её и убираемся отсюда.

Женя и Катя вели Веронику по коридору под руки. Самый ближайший выход был в главном зале павильона, а значит, им нужно было вернуться туда, где находились голограны. Когда они подошли к служебной двери, ведущей в павильон, Женя передал Веронику Кате и приоткрыл дверь, чтобы осмотреться. На первый взгляд всё было тихо.

— Ждите здесь, я проверю, — сказал он девушкам. Вероника никак не отреагировала, она полностью ушла в себя, а вот Катя заметно нервничала. Женя улыбнулся ей и вышел за дверь.

Павильон исчез. Женя стоял посреди чёрной пустоты и ощущал бесконечность пространства вокруг. Откуда сверху падал белый свет, но пол был настолько чёрным, что поглощал его без остатка. Жене казалось, что он завис в воздухе. Всё это сильно дезориентировало.

— Эй! — крикнул он свету сверху. — Где я? Что тебе надо?
— Мне нужен ты, — прозвучал за спиной знакомый женский голос.
— Марина? — резко обернулся Женя. Перед ним стояла его покойная жена, всё в том же белом воздушном платье.
— Привет, Женечка, — мягко сказала она.
— Ты умерла. Не знаю, что это такое, технологии или еще что, но тебя не существует.
— Может быть, меня и не существует, — она начала медленно обходить его по кругу, — но память обо мне живёт в тебе. Знаешь, как говорят? Люди живы, пока о них помнят. А ты помнишь меня очень хорошо.
— Ну и что же тебе от меня нужно?
— Я же уже сказала, мне нужен ты. Я очень скучаю. Пойдем со мной.
— Нет, — твёрдо ответил Женя.
— Эх. Похоже, я переоценила твою память обо мне. Кое-что ты изо всех сил пытаешься забыть. Хочешь увидеть, чтобы вспомнить?
— Не надо, — голос Жени дрогнул.
— И так, Женечка. Мы были молоды. Прожили в браке всего три года. Я знала, за кого вышла замуж, за сына преступного авторитета. Ты и сам в то время неплохо так помогал отцу в его «бизнесе». Но однажды твой папаша перешел дорогу не тем людям, взял то, что ему не полагается. Они же в ответ решили узнать у тебя, где то, что принадлежало им. Ведь ты же сын своего отца и его близкое доверенное лицо. Если понадобится, они собирались доставать эту информацию из тебя силой или обменять тебя на свое.

Для этой работы они наняли других людей. Настоящих любителей своего дела. Но вот незадача, в тот день, когда они должны были похитить тебя в назначенном месте, там оказались я. Ты попросил поехать меня на ту встречу вместо себя. Знаешь, я ведь до сих пор не знаю, специально ты так поступил или нет? Нанятые люди ничуть не разочаровались, что их цели не оказалось на месте. Они не собирались менять планы и решили посмотреть, что смогут вытянуть из меня. Знаешь, что они со мной делали?

— Не надо, — сдавленным голосом повторил Женя.
— Они были профессионалами, — продолжила Марина.

Из тьмы за её спиной вышли двое людей в черной одежде и масках.

— Они взяли меня и привязали к специальному столу.

Из тьмы материализовался огромный деревянный стол на колесах. Люди в черной одежде помогли Марине забраться на него, после чего она аккуратно улеглась. Она раскинула руки и ноги, но все равно продолжала целиком помещаться на столе. По краям его свисали кожаные ремни, которыми люди в черном и приковали девушку.

— А потом они начали вбивать в меня… гвозди.

Один из людей взял большой длинный гвоздь, приставил его к предплечью Марины, замахнулся молотком и одним мощным ударом пробил руку девушки насквозь. Марина закричала, и из раны побежала кровь.

— Но, как я уже сказала, они были профессионалами и сделали всё, чтобы я прожила как можно дольше.

Второй человек повторил процедуру со второй рукой Марины, и она вновь закричала.

— Они старались избегать попаданий в крупные сосуды, вены, артерии и важные органы, без которых долго не проживёшь. Они задавали вопросы, но им были неинтересны ответы, ведь они и так знали, что мне ничего не известно. Но они продолжали, просто потому, что очень любили забивать гвозди.

На столе по бокам Марины появилась целая россыпь различных гвоздей, а люди в масках начали брать их и методично друг за другом вбивать в девушку. Марина кричала, рыдала, орала, умоляла, плакала, молилась, пела и снова кричала, но они не прекращали. Наконец, когда все гвозди закончились, люди в чёрном отошли от стола. Марина хрипела и захлебывалась кровью. Всё ее тело было утыкано гвоздями, а белое платье стало багровым. Женя был в ужасе от увиденного. Он не мог отвести взгляд. Он хотел умереть, занять ее место, прямо здесь и сейчас.

— И что ты сделал, когда узнал об этом? — прохрипела Марина. — Отец тебя кинул, не стал ни с чем разбираться, а ты просто сбежал и спрятался, как последний трус. — Марина засмеялась, потом резко оборвала себя и перешла на крик. — Чего ты молчишь? Хочешь занять моё место? Стал взрослым и готов отвечать за тех, кто рядом? Ну хорошо!

Чудовищная боль пронзила Женю, сотни гвоздей разом вошли в его тело. Они поменялись с Мариной местами, теперь уже он лежал на столе, а она стояла рядом.

— Я… Не сбежал… — прохрипел Женя. — Я искал их… Тех, кто сделал это с тобой… И я нашел их и убил… А потом ушел из семьи и начал жизнь сначала… Но я ненавижу себя за то, что не уберег тебя и что не приложил достаточных усилий, чтобы отыскать тебя как можно скорее.

Боль была невыносимой, сознание Жени уплывало, последнее, что он видел, это лицо склонившейся над ним Марины.

— Ну что ж… Поверю тебе… — эхом раздался её голос, и всё померкло.

Женя очнулся на полу в комнате с книгами. Перед ним светился гологран, в котором вращался и пульсировал шар. Женя вскочил и осмотрел себя. Он был цел, на теле ни царапинки. В голове крутится вопрос «Что произошло?», но он мог подождать, сейчас необходимо отыскать девушек. Женя выскочил из «библиотеки» и закричал на весь павильон:

— Катя!!! Вероника!!!

Его голос отразился эхом, но ответа не последовало. Женя быстро добежал до кабинета Вероники. Там было пусто. Что же делать? Может, им удалось выбраться на улицу? Или с ними произошло что-то плохое? Женя решил обойти все шесть секций выставки.

В одной из них он, как и предполагал, обнаружил Толика. В другой его чуть не вырвало от увиденного. Если судить по обуви, то это был Илья. В третьей он нашел Веронику. Тёмный широкий след от ремня пересекал её горло. Значит, отчим её всё-таки задушил. Кати нигде не было, ни в одной из комнат. Вероятность того, что она еще жива, теперь была совсем низкой, но всё же была. Если всё это устроил Архипов, то свою помощницу он мог и не убивать сразу. Наверняка прямо сейчас он разрабатывает ей свой злодейский план. Любому злодею нужны зрители.

Женя подошел к служебному лифту и нажал на кнопку. Он не может просто сбежать. Судьба даёт ему второй шанс спасти кого-то, и в этот раз он приложит достаточно усилий.

Дверь служебного помещения Н12 оказалась приоткрыта. Женя надеялся найти по дороге что-то увесистое, но ему попадались только огнетушители. Ладно, значит, по старинке. Женя ударом ноги распахнул дверь и сунул руку под пиджак. Леонид был здесь. От неожиданности тот вскрикнул и упал на пол за стол. Женя удивился такой реакции, но решил быть внимательным и не позволять противнику сбивать себя с толку. Он обежал стол и, продолжая делать вид, что прячет что-то под пиджаком, рявкнул на Леонида:

— Где Катя?

Леонид, худощавый, безбородый мужчина лет сорока с залысинами, в квадратных очках, черном деловом костюме, вжался в стену и замахал руками.

— Пожалуйста-пожалуйста! Не убивайте меня! Я всё скажу! Если вам нужны деньги, то у меня есть немного налички в бумажнике, там, в куртке на вешалке! Пожалуйста, не трогайте меня!

Ноющий Леонид как-то не вязался с образом злодея, что был в голове у Жени. Может, притворяется?

— Я повторяю вопрос, где Катя?
— Так Катя, Катя, Катя… — затараторил Леонид. — Вы, наверное, про Катерину? Она нам выставку помогает делать, работает на уважаемого человека, Евгением его зовут. Я не знаю, где она сейчас. Наверное, дома… Хотите, я ей позвоню…
— Я говорю про твою помощницу Катю.
— А так вы про эту Катю, — нервно засмеялся Леонид. — Катю… Погодите, но у меня нет помощницы Кати…
— Девушка-блондинка, в цветастой толстовке и черных джинсах!
— А, это не Катя, это Атия! Хотя, может, она и Катя, я никогда не спрашивал у нее настоящего имени… Она не моя помощница, она представитель компании «Химицу Технолоджи». Она здесь следит за тем, как используется их оборудование…
— Что? — удивился Женя. Он вытащил руку из-под пиджака. — Поднимись и успокойся, а потом расскажи мне всё.

И Леонид рассказал.

Год назад они с друзьями решили организовать выставку, которая должна была показать, каким может стать будущее. У них было много потрясных идей, но технологии еще не доросли до необходимого им уровня, и от многих вещей пришлось бы отказаться. Тут-то на горизонте и появилась «Химицу Технолоджи». О работе над выставкой Леонид сообщил заранее на своих страницах в социальных сетях. Так японская компания и вышла на них. Переговоры вела только девушка, представившаяся Атией. Всё это, конечно, выглядело подозрительно, но голограны и особенно ИИ «Цельс» — это был фантастический уровень! Именно то, что им было нужно. Команда рискнула.

Атия затребовала особый уровень безопасности для оборудования, и Леониду пришлось организовать его, после чего девушка приехала в Питер вместе с гологранами и сервером «Цельса». Работать с ним им разрешили только через гологран, и то только через один. Остальные обещали выдать, если команда покажет впечатляющие результаты. Поэтому работали они посменно, каждый трудился в своей области: кто-то создавал книги, кто-то картины, а кто-то музыку.

Через два месяца старый друг Леонида, Эрнест, первый вступивший в его команду, вдруг покинул проект. Перед уходом он сказал Леониду, чтобы тот отказался от работы с «Химицу». Эрнест был уверен, что с этими их технологиями что-то не так. Он видел много странного при работе с «Цельсом», и это его пугало. По словам художника, «Цельс» мог быть по-настоящему разумным и обладал запредельными для человеческого понимания возможностями.

Сам Леонид смотрел только результаты работы его команды, у него не было времени самостоятельно работать с «Цельсом». Для выставки нужно было много всего организовать и придумать, и он был по уши занят.

Уход Эрнеста сработал как снежный ком, и один за другим вся команда разбежалась. Те, кто осмелился сказать «почему», говорили о том же, что и Эрнест. Леониду стало действительно страшно, ему было не по себе находиться в одном здании с «Цельсом», и он правда хотел отказаться от сотрудничества и выставки, даже несмотря на то, что потеряет кучу денег. Но вмешалась Атия. Она убедила Леонида, что всё, о чем говорили его люди, — просто страх перед тем, что они не способны осознать. Да, «Цельс» значительно умнее всех ИИ на планете, и такое не может не тревожить, но это просто технология. Когда-то люди считали, что фотоаппарат может украсть душу. «Цельс» не виноват в том, что эти люди не смогли побороть свое магическое мышление.

Доводы Атии были вполне разумны, и Леони решил сам поработать с «Цельсом». Да, он определенно чувствовал разумность «Цельса», но это могло быть просто качественной имитацией. В остальном ничего странного не происходило. Леонид даже попытался связаться с Эрнестом, чтобы высказать ему за панику, из-за которой ушла вся команда, но никаким способом не смог найти друга. Позже он обнаружил, что вся его команда словно сквозь землю провалилась. И страх вернулся. Леонид пребывал в полной неопределённости. Он уже не знал, кому верить. Но выставка приближалась, а он проделал огромную работу в одиночку, и если денег ему было не жалко, то бросить свои труды было бы преступлением, поэтому он продолжил. Тем более Атия его активно поддерживала. Вскоре она предоставила ему еще шесть гологранов, и работа пошла быстрее. Но Леонид всё равно ощущал страх и боялся уже за себя, боялся, что впутался в какую-то нехорошую историю. Был ли у него на самом деле выбор — продолжать работу или отказаться? Он не знал и не хотел знать. Когда пройдет выставка, он тоже заляжет на дно, как, возможно, сделали его товарищи.

— Значит, Атия и Цельс… — задумчиво проговорил Женя. Он пока не спешил верить истории Архипова, но, с другой стороны, Женя видел, что тут происходило, своими глазами, и не понимал, зачем Леониду сейчас врать и притворяться беспомощным, если он обладал такими возможностями. — А где сервер Цельса?
— Я никогда его не видел. Атия не допускала нас к нему. Но сейчас он должен быть на втором подземном этаже в одном из складских помещений, которое мы арендовали для выставки. — ответил Леонид.
— Отлично, тогда покажешь мне, где он стоит. Хочу взглянуть на этого Цельса.
— А может, мы просто уйдём? Мне кажется, вы сильно чем-то встревожены, и, похоже, происходит что-то нехорошее, — начал Леонид, но, увидев, как Женя пихает руку под пиджак, тут же исправился. — Ладно-ладно! Не волнуйтесь, я вас провожу, пойдемте к лифту.
— Иди впереди, — сказал Женя.

Второй подземный этаж был поделен на две зоны. Здесь располагалась подземная парковка и складские помещения, используемые организаторами выставок. Женя и Леонид стояли перед автоматическими воротами помещения Б6.

— И как мы их откроем? — спросил Леонид.

Женя подошел к панели управления воротами и оторвал ее от стены, после чего что-то поковырял внутри, и дверь начала подниматься.

— А кто вы, собственно, такой? — осмелился спросить Леонид.
— Начальник Катерины, уважаемый человек, Евгением зовут.

Глаза Леонида округлились, но он ничего не сказал.

Дверь поднялась, и перед ними предстало почти пустое помещение. Вдоль дальней стены стояло что-то очень длинное, но узкое, накрытое здоровенным куском белой ткани, а в центре находилось некое устройство. По габаритам оно было не больше стола, что-то с футуристичным дизайном, резкими углами и светящимися линиями. Больше походило на бортовой компьютер из какой-нибудь фантастики. Из верхней его части выходил поток света, упирающийся в потолок. Судя по всему, это и был сервер «Цельса».

Женя осмотрел помещение и медленно подошел к устройству. В верхней его части оказался круглый иллюминатор с толстым стеклом, откуда и выходил свет. Женя заглянул внутрь и застыл.

— Это ещё что за дерьмо? — удивленно проговорил он.

За стеклом лежал череп с маленькими костными наростами, напоминающими рожки, а вокруг него был начерчен круг со странными символами, судя по всему, кровью.

— Это Цельс, — раздался за спиной голос Кати. Женя и Леонид разом обернулись. — Эх, вы всё-таки забрались сюда. Ну да ладно. Хотите, значит, правду?
— Да, — ответил Женя.

Катя прошла мимо них до противоположной стены и стащила ткань с того, что там стояло. Под ней оказался ряд из двенадцати гологранов. Девять из них зажглись и начали формировать изображения. Вскоре Женя и Леонид увидели девять человек. Леонид упал на колени и зарыдал, там были все его товарищи, и первым шел его лучший друг Эрнест. Женя сжал кулаки и стиснул зубы. Последними тремя были Толик, Илья и Вероника.

— Что это такое!? — прорычал Женя.
— Это души, — ответила Атия. — Мы с Цельсом большие поклонники искусства, и выставка для нас многое значит. Чтобы голограны работали и могли показывать чудеса, в них нужно поместить душу. Душа художника идеальна, но в последний день мы с Цельсом решили, что шести гологранов маловато для вау-эффекта, и нам срочно понадобились новые души. Выбирать особо не приходилось, как понимаете. Но зато Цельс смог немного развлечься с ними.
— Ты больная! Какое искусство!? Это же живые люди! — сорвался Женя.
— А как же «искусство требует жертв»? — задумчиво протянула Атия. — Леонид, ты можешь идти. Возвращайся в свой кабинет и жди меня там. Ты нам пока еще нужен. И помни, бежать некуда, ты не сможешь уйти отсюда.

Рыдающий Леонид взвизгнул, вскочил, побежал, споткнулся, еле поднялся и умчался, по-видимому, туда, куда ему сказали.

— Выходи, я тоже не смогу уйти? — с холодной яростью сказал Женя.
— А ты, Женечка, тем более не сможешь уйти. Цельс, сделай, пожалуйста.

В одно мгновение тьма вновь поглотила Женю. Он моргнул и вдруг оказался сидящим на лавочке.

— Что? Где я?

За его спиной оказался деревянный бревенчатый домик. Лежал снег, была безоблачная ночь, а над головой прекраснейшая россыпь звёзд. Женя смотрел на них и не мог оторвать глаз. В его руке дымилась самокрутка.

— Красотища… — протянул Женя.

Он моргнул и вдруг оказался на лавочке.

— Что? Где я?

На лавочку подсела Катя.

— Ну что, Женечка? Ты же об этом мечтал?
— О звёздном небе в тихой деревеньке? Что ты со мной сделала?
— Ничего особенного. Не переживай, ты не станешь экспонатом для выставки. Уж больно ты мне понравился. Тебя я оставлю для себя. Наслаждайся вечностью.

Женя моргнул и вдруг оказался сидящим на лавочке.

— Что? Где я?

За его спиной оказался деревянный бревенчатый домик. Лежал снег, была безоблачная ночь, а над головой прекраснейшая россыпь звёзд. Женя смотрел на них и не мог оторвать глаз. В его руке дымилась самокрутка.

— Красотища… — протянул Женя.

Он моргнул…