Тёма:

Всем привет, любители мрачных историй! Это Тёма и подкаст «Серебряной Нитью». У меня для вас интересные новости. Мне удалось связаться с девчонками, о которых я сделал прошлый выпуск. 

Недавно я уже извинялся за то, какой глупостью было с моей стороны рассказывать эту историю. И вот решил, что было бы неплохо сделать всё правильно. Поэтому я предложил Даше, Лиле и Свете провести небольшое интервью, где они смогли бы поделиться своими эмоциями по поводу тех событий, рассказать, как всё было с их точки зрения, и, конечно же, чтобы я смог лично принести им извинения.

Мы обсудили вопрос интервью заранее и договорились, что я созвонюсь с каждой из девушек по отдельности. Так им будет проще рассказать именно о себе. После записи звонков мы ещё раз их прослушали все вместе, так что в этот раз всё честно и ни у кого никаких вопросов. Ну что же, начнём.

Лиля:

Привет, я Лиля. Вообще, Лилия, но меня так никто не зовёт, кроме мамы. Папа всегда говорит, что она обращается ко мне как императрица к принцессе. Но это он шутит, просто маме очень нравится, как звучит моё полное имя. Она любит цветы.

Тёма:

Привет, Лиля, рад с тобой познакомиться. Ты можешь рассказать о том, что произошло 8 марта?

Лиля:

Ну что я могу рассказать… Я думаю, что девочкам в целом досталось больше, чем мне. Во всяком случае, я не сильно пострадала. 

Мы приехали отмечать 8 марта. Мы так давно делаем. После школы нас немного пораскидало, но мы с этим справились и ввели вот такую традицию. Но это был первый раз, когда мы приехали в подобное место. Раньше это всегда были небольшие домики, а тут Света разгулялась. 

Павел, он, видимо, всё это время был в доме. Не знаю, как мы его не заметили. Где он прятался, мне неизвестно. Когда он вышел к нам, мне стало очень страшно. Я вообще очень боюсь таких вещей. Даже когда в новостях читаю о нападении на девушек, становится не по себе.

Тёма:

Света решила вас защитить, Даша была против, но ты согласилась. Почему?

Лиля:

Ну так сложилось, что Света всегда нас защищала. Это сейчас она владеет успешным бизнесом, руководит людьми, но в школе она была ещё той хулиганкой. Если кто-то обижал нас с Дашей, то она всегда заступалась за нас и, если было надо, могла и в драку полезть. Поэтому, когда появился Павел, а Света решила драться с ним, ну… Мне было страшно, и я поверила в то, что она сможет со всем справиться, как в детстве. Это было глупо с моей стороны.

Тёма:

И вы с Дашей решили спрятаться?

Лиля:

Нет. Мы пытались выбраться, но там была собака, она перегородила выход, и у нас не оставалось выбора.

Тёма:

Есть один момент, который не слишком ясен из твоего рассказа полиции. Как ты оказалась на чердаке и что там произошло?

Лиля:

Бежать особо было некуда. Вот я и забралась на чердак. Думала, если найду там что-то, чем смогу обороняться, то, может, и девочкам помогу. Я действительно нашла старую ручку от швабры, и мне даже удалось спрятаться так, чтобы неожиданно на него напасть. Я целила в глаз, но промахнулась. А потом… Ну, я очень слабая, Павел просто отобрал у меня моё оружие и ударил кулаком по лицу. Потом велел идти вниз и не делать глупостей. Я послушалась, мы пришли на кухню, где он меня привязал к стулу. Минут через 5 он принёс Дашу. Она была без сознания.

Тёма:

Ты видела Свету в это время?

Лиля:

Да, видела. И знала, что она жива. Когда Павел ушёл за Дашей, я очень внимательно смотрела на Свету и увидела, что она дышит. От этого стало немного легче.

Тёма:

Спасибо, Лиля, за твой рассказ. Мне очень жаль, что я так поступил, рассказав всё, не получив вашего разрешения.

Лиля:

Когда всё стало известно, на мне это никак не отразилось. Я не известна ни в каких кругах, но вот девочкам досталось. Однако я принимаю ваши извинения. Всё хорошо, что хорошо кончается. 

Светлана:

Вечер добрый. Я Светлана. Я участница событий 8 марта 2024.

Тёма:

Здравствуйте, Светлана. Вы не могли бы рассказать об упомянутых вами событиях? 

Светлана:

Да тут особо и нечего рассказывать. Ну подловил нас какой-то придурок с молотком. Да, я там чуть не померла, но не померла же? Хотя мой муж не согласен с моим таким отношением к той истории. А по мне так главное — девчонок защитила, да сама жива осталась.

Тёма:

Вам было страшно?

Светлана:

Конечно. Кому бы было не страшно в такой ситуации? Юность у меня была бурная, благо родители не знали, но даже тогда максимум, с чем на меня нападали, это кулаки. Да и убить, в общем-то, никто не пытался. 

Но что это меняет? Можно бояться сколько влезет, но это никак не спасёт тебя и не поможет защитить близких. Это я усвоила за школьным спортзалом, когда впервые получила в нос от мальчика, которому было наплевать, юбка на мне или шорты. 

Тёма:

А вы довольно смелая.

Светлана:

Дело ведь не только в смелости. Хотя признаю, смелых людей я безмерно уважаю. Но я думаю, что тут в первую очередь вопрос личного выбора. Люди иногда лезут в драку со страха. И это ведь тоже выбор неосознанный, и ни о какой смелости и речи не идёт. Смелость — это когда ты точно знаешь, чего хочешь, выбираешь это и готов идти до конца в своём выборе. Смелость — это про осознанность. 

Будучи трусом, можно совершать смелые поступки, если они совершены как следствие осознанного личного выбора. А можно просто творить всякую якобы смелую дичь, потому что ты отбитый наглухо и тебе просто кажется, что это весело. Но это не смелость. Быть смелым не весело. Быть смелым — это выбирать и преодолевать.

Тёма:

Как … глубоко. Вижу, вы … в этом разбираетесь.

Светлана:

У меня крупный и успешный бизнес. Там без философии никуда.

Тёма:

Хорошо. У меня ещё вопрос. Можете рассказать о том моменте, ну… когда…

Светлана:

Когда я грохнула того упыря? Не могу. Я ничего не помню. Я всё ещё нахожусь на лечении, память пока не восстановилась. Да и велик шанс, что я никогда не вспомню этот момент. Мне, собственно, от этого нисколько не грустно.

Говорят, я ещё и собаку убила. Дверной ручкой, представляешь? Дверной ручкой прямо в глаз. Видимо, тогда моя голова плохо соображала. Как вообще я до такого дошла? Я даже не уверена, знала ли я о существовании собаки до того, как убила её? Я вроде и слышала лай. А может и нет. Не помню. Всё как в тумане.

Тёма:

Так. Давайте будем заканчивать. Вы, похоже, устали. Не хотелось больше тревожить вас. Я хотел бы лично принести вам свои извинения за.

Светлана:

Ой, да всё. Я и так поняла, что ты раскаиваешься. Всё нормально, меня это не тревожит. Это был твой выбор. Реши сам, был он осознанным и смелым или импульсивным и трусливым?

Тёма:

Я вас понял. Мне действительно стыдно…

Даша:

Привет, я Даша. Тут же должна быть шутка про анонимных алкоголиков? Ладно, не буду, мы тут серьёзные вещи собрались обсуждать.

Тёма:

Привет, Даша. Рад, что у тебя хорошее настроение.

Даша: 

Оно было бы ещё лучше, если бы ты мне не звонил. Шутка.

Тёма:

Извини, я…

Даша:

Да говорю же, шучу. Расслабься. Ты нервничаешь, я нервничаю. Это нормально. Можешь это потом вырезать или оставить, как сам захочешь. Ладно, что ты хотел узнать?

Тёма:

Эм… Расскажи о… Ну вот, я растерялся.

Даша:

Окей, всё началось, когда я родилась. Не, ну это тоже баян какой-то, а не шутка. Так. На самом деле я даже не знаю, с чего начать. Ты довольно подробно изложил нашу историю в своём подкасте, но некоторых деталей не знал или опустил, да и драмы накрутил. Знаешь. Это, наверно, особенность жанра тру-крайм. Вы хотите рассказать историю о людях, которые встретились с плохим человеком, и, конечно, хотите, чтобы жертвам сопереживали, а убийцу ненавидели. Может, это оттого, что такие истории больше цепляют, а может, оттого, что вы боитесь, что ваш интерес к убийцам посчитают чем-то аморальным. Не знаю, но могу точно сказать, что в реальности никакой драмы нет. Есть один сплошной неописуемый ужас. Всё, что с тобой происходит в этот момент, — это ужас. Ты не воспринимаешь себя как героя очередной истории, ты просто хочешь, чтобы этого никогда не происходило. А кто тут плохой или хороший, вообще не имеет значения.

Тёма:

Да, я склонен с тобой согласиться. Мы все любим истории и не любим, когда нас считают странными. А этот ужас… Ты боялась того человека?

Даша:

Я боялась смерти, боялась смерти подруг. Боялась собственной беспомощности. Ты вот-вот можешь умереть и ничего не можешь сделать с этим. Твоих близких могут убить, и ты снова ничего не можешь сделать с этим. Смелость — это не про меня. Вот Света и Лиля — они смелые. Они могут принимать взвешенные решения в подобных условиях, а я нет. У меня включается паника, и понеслось.

Тёма:

Лиля говорила, что она тоже очень испугалась…

Даша:

Это она-то испугалась? Ну ладно, может быть. Но это не помешало ей думать. Она пыталась запутать его, выиграть нам время. Лилечка умненькая, мне бы чаще её слушать…

Тёма:

Ты сказала, что боялась смерти и беспомощности. А его ты не боялась?

Даша:

Конечно, боялась. Да он мне потом ещё полгода снился. И я думаю, что это всё так быстро не закончится, и я ещё долго буду его бояться и видеть эти сны. 

Тёма:

Ты его ненавидишь?

Даша:

Он мёртв, о чём речь? Но вообще нет. Я не знаю. Если бы я была слушательницей твоего подкаста, то должна бы. Но я не знаю. Да, я его боюсь, даже несмотря на то, что он мёртв. Сейчас, конечно, мне стало лучше, и я осознала всю иррациональность этого страха. Но ненавижу ли..?

Я узнала о нём всё, что могла. Думала, мне это поможет. Я одновременно понимаю и не понимаю его. Человек никогда не совершает бессмысленных поступков. У него просто может быть отличная от тебя система жизненных координат. И вот такие люди, как он, имеют систему настолько отличающуюся от других, что мы безоговорочно записываем их в психи. Нет, я его не оправдываю, но со своей точки зрения он психом не был. Могу ли я судить о людях просто потому, что не понимаю их или не понимаю до конца? Историю Павла можно было рассказать как драму о доведении до такого состояния, но почему он решил насильно заводить семьи в кавычках, мы никогда не узнаем. Боюсь ли я его? Да. Ненавижу ли я его? Нет.

Тёма:

Можешь рассказать о нём?

Даша:

Про трудное детство? Ну, это дефолтная история. Даже не знаю, приходят ли люди к такому иначе. Ну, может быть, какие-то эмоциональные потрясения во взрослой жизни. Не знаю, я в этом не разбираюсь. Мать у него медсестрой была, а отец учителем в школе. Вполне себе интеллигентная пара. Вот только это фасад. Ребёнка они не по любви завели, а по случаю. Ну а потом, как водится, репутационный брак, а то родственники, друзья и коллеги не поймут. 

Так как любви в этих отношениях не было, то и ребенку её было познать негде. Относились к нему плохо, строго, пытались вырастить достойного члена общества посредством воплей, наказаний и избиений. Бунтовать против этого он начал рано, стал часто сбегать из дома, из-за чего у интеллигентных родителей были проблемы, а он получал только больше наказаний и рукоприкладства. В конце концов отношения в этой ячейке общества совсем развалились. Отец с матерью развелись, а его на улицу выставили. Ему тогда 17 было. Почти совершеннолетний, но уже совершенно сломанный. 

Тёма:

Как ты узнала об этом всём?

Даша:

Он занялся сквотингом сразу после развода родителей. Пока ему не стукнуло 18, они несли за него ответственность. Его поймали в одном из домов, стали разбираться, кто родители, стали копать, его допрашивать, родителей, друзей, родственников. Ничего нельзя скрыть идеально. В общем, постепенно всё всплыло наружу. Родителей лишили прав, чему они оба были несказанно рады, его определили в детский дом до совершеннолетия. Но он и оттуда сбежал.

Тёма:

Твой отец, если не ошибаюсь, полицейский? Это ты от него узнала?

Даша:

Это секретная информация! От папы я нахваталась только словечек. 

Тёма:

Ладно. Хочешь ещё что-то рассказать?

Даша:

Да. Пожалуй, да. Это касается твоей выходки с подкастом. Да, ты лично извинился, но я всё равно выскажусь… Тёма, ты му(БИП)к! Уф, полегчало. Ты всё сделал неправильно, но я не знаю, как нужно было правильно, чтобы у меня мозги встали на место. В общем, спасибо тебе.

Тёма:

Я… В смысле спасибо? 

Даша:

8 марта вогнало меня в жуткую паранойю. У меня ПТСР, и я наблюдаюсь у психолога. Полиция не стала светить этим делом. Я певица, Света бизнеслэйди. Нахрен нам такие проблемы? Но лично для меня то, что я не рассказала о произошедшем со мной всем, кто меня окружает, стало… Постановкой жизни на паузу. Я как будто застряла в следующем дне после нападения. Каждый день я ждала, что он вернётся за мной, чтобы закончить то, что начал. Но как только все вокруг узнали, что со мной произошло, мне стало легче. Теперь это перестало быть только моим переживанием. Многие люди переживали вместе со мной, сочувствовали и поддерживали меня. А поддержка — это, оказывается, очень важно.

Тёма:

Но ты чуть не погибла, из-за меня…

Даша:

Быть популярной — сложной. Всегда есть шанс столкнуться с травлей в сети, увидеть, как люди желают тебе смерти, просто потому что ты перестала соответствовать их ожиданиям. Всегда есть шанс нападения безумного фаната. Да, ты поступил плохо, анонимность частной жизни никто не отменял, однако ты лишь дал им возможность. Не ты, так они бы нашли другую. 

Это я перешла дорогу Кристине и Кириллу, а не ты отправил их меня убивать. Да и если бы я так не боялась мертвеца, то у них бы мало что вышло. Представляешь? Мне даже голос Кирилла казался тем самым, до тех пор пока мы не оказались на крыше. Там моя рациональность, возможно, впервые в жизни победила. А тебя я прощаю. Прошлое должно оставаться в прошлом. 

Тёма:

Спасибо… Для меня это правда важно. Особенно от тебя…

Даша:

Так, сопли тут только не распускай. Серьёзный подкастер же, про маньяков всяких рассказываешь!

Тёма:

Да, да, конечно…

Даша:

Ну всё, я вроде сказала всё, что хотела, так что давай закругляться.

Тёма:

Спасибо, что рассказала всё это. И спасибо за то, что приняла извинения… 

Даша:

Ну всё, всё. Давай, чао!

Тёма:

Собственно, вот и все наши разговоры. Как вы могли услышать, я не стал ничего вырезать и не скрывал своих реакций. Думаю, получилось честно по отношению к девчонкам. Спасибо, что были всё это время со мной. Услышимся в следующем выпуске «Серебряной Нитью». До скорого!